Akeon
On my way to Airliner Career
- Откуда
- Израиль, Хайфа (חיפה)
Дельталет разбегается и отрывается от полосы аэродрома Вихрево. Позади меня, на втором кресле сидит Таня, в ее руках планшет с навигатором, в который забит наш сегодняшний маршрут. Время 10 утра, весенний день вовсю разгорается, солнце ползет к верхней точке дня, и соскучившаяся по нему за необычайно долгую и снежную зиму земля с радостью отдает тепло и лишнюю влагу. Я не могу видеть глазами мчащийся к небесам теплый воздух, но воображение само дорисовывает извивающиеся потоки, направленные непривычно вверх. Время от времени эти потоки встречают на своем пути мой дельталет, и с буйной радостью тянут его за собой, в звенящие синевой весенние небеса, пахнущие лугом, цветами и дымом. Я не противлюсь этому безудержному зову весны обволакивающему меня, я поддаюсь его колдовству и позволяю природе закружить себя в танце рождающейся новой жизни.
Но я — летчик. И я гость в Небе. Поэтому, невзирая на волшебство вокруг, часть сознания всегда сосредоточена на полете. Глаза ищут потенциальные аварийные площадки, мое чутье, не раз уже спасавшее меня, позванивает внутри тугой стрункой сосредоточенности на полете. Мое сознание сейчас слито с машиной, летящей по воздуху со скоростью 100 км/ч., мои раскинутые руки-крылья опираются на воздух. Я различаю мельчайшие тона в аккорде поющего мотора, отбрасывающего винтом воздух, проталкивающего меня сквозь него и вплетающего в пляску весеннего воздуха танец моего полета.
Впереди появляются знакомые места, аэродром, с которого три года назад я впервые поднялся в небо один. Я машу Тане рукой, показываю вниз. Теперь аэродром переехал на соседнее поле, люди снизу смотрят на нас. Я делаю приветственный вираж, нам машут в ответ. И, хотя цель нашего сегодняшнего путешествия лежит дальше, я решаю сесть и пообщаться со старыми знакомыми. Заход получается непростой: ветер постоянно меняет направление, с двух сторон полоса окружена лесом. Сначала пробую сесть с востока, но пока разворачиваюсь, ветер меняет направление с бокового на попутное курсу посадки и я на полной скорости проношусь над полосой не имя возможности даже коснуться ее. Ну что ж — взлет и заход теперь с запада. Выполняю то, что у «больших» пилотов называется схемой (а в нашей мелкотравчатой авиации может так называться только с большой натяжкой и для красного словца), выхожу на посадочный курс и после недолгой, но активной борьбы с ветром и термичкой колеса дельталета касаются земли точно по центру неширокой травяной полосы.
А дальше — дружеские объятья, встреча, разговоры за чаем. Все то, что составляет самую прекрасную человеческую сторону жизни частных авиаторов.
Часа через полтора часа я начинаю поглядывать на небо: оно заполнено облаками, которые могут сегодня развиться в грозовые, а нам еще надо успеть вернуться. Я зову Таню, и мы начинаем готовиться к вылету.
Но я — летчик. И я гость в Небе. Поэтому, невзирая на волшебство вокруг, часть сознания всегда сосредоточена на полете. Глаза ищут потенциальные аварийные площадки, мое чутье, не раз уже спасавшее меня, позванивает внутри тугой стрункой сосредоточенности на полете. Мое сознание сейчас слито с машиной, летящей по воздуху со скоростью 100 км/ч., мои раскинутые руки-крылья опираются на воздух. Я различаю мельчайшие тона в аккорде поющего мотора, отбрасывающего винтом воздух, проталкивающего меня сквозь него и вплетающего в пляску весеннего воздуха танец моего полета.
Впереди появляются знакомые места, аэродром, с которого три года назад я впервые поднялся в небо один. Я машу Тане рукой, показываю вниз. Теперь аэродром переехал на соседнее поле, люди снизу смотрят на нас. Я делаю приветственный вираж, нам машут в ответ. И, хотя цель нашего сегодняшнего путешествия лежит дальше, я решаю сесть и пообщаться со старыми знакомыми. Заход получается непростой: ветер постоянно меняет направление, с двух сторон полоса окружена лесом. Сначала пробую сесть с востока, но пока разворачиваюсь, ветер меняет направление с бокового на попутное курсу посадки и я на полной скорости проношусь над полосой не имя возможности даже коснуться ее. Ну что ж — взлет и заход теперь с запада. Выполняю то, что у «больших» пилотов называется схемой (а в нашей мелкотравчатой авиации может так называться только с большой натяжкой и для красного словца), выхожу на посадочный курс и после недолгой, но активной борьбы с ветром и термичкой колеса дельталета касаются земли точно по центру неширокой травяной полосы.
А дальше — дружеские объятья, встреча, разговоры за чаем. Все то, что составляет самую прекрасную человеческую сторону жизни частных авиаторов.
Часа через полтора часа я начинаю поглядывать на небо: оно заполнено облаками, которые могут сегодня развиться в грозовые, а нам еще надо успеть вернуться. Я зову Таню, и мы начинаем готовиться к вылету.
!
